Код фортуны - Страница 42

– Что ты такое говоришь, брат? – вскричала Инга и, рывком поднявшись из кресла, нервно заходила по комнате. – Не могу понять, не могу принять то, что ты говоришь! У тебя сын, он тебя тоже… раздражает?

Вадим неопределенно покачал головой.

– Ты как зомби! Сам на себя не похож. Ты больше не любишь Ларису?

– Да что ты пристала! – не выдержал наконец Вадим. Встал и вышел из комнаты. Инга побежала за ним следом. Он вошел в большую гостиную, подошел к «стенке», достал чистый бокал и из бара – бутылку коньяка. Плеснул себе немного и залпом выпил.

– Вадька, что с тобой? – жалобно простонала Инга, опускаясь прямо на ковер у ног брата. – Не могу тебя понять! Впервые в жизни не могу понять! Если бы у твоего поступка была какая-то логика, я бы еще попыталась понять. Но ты отчудил что-то совсем несусветное и не даешь никаких объяснений.

– А я и не могу их дать, потому что не знаю, что и почему произошло. Как я тебе уже сказал, подробности вечера я помню смутно. Вернулся домой. Мы с Ларисой поссорились, я вспылил и ушел. Вот и все, что помню. Подробности «остались за кадром».

– Ты не болен?

– Нет. Не начинай по новому кругу. На все вопросы я тебе уже ответил: я не болен, на работе у меня все в порядке, никто мне не угрожает и не шантажирует, другой женщины у меня нет, влюбиться я тоже не влюбился, – закончил он с усмешкой. – Хочешь коньяку?

– Давай! Без ста грамм не разберешься… Ты бы хоть позвонил Ларке, сказал, что с тобой все в порядке. Она же с ума сходит!

– Уже позвонил – перед твоим приездом.

– И?

– Что «и»? Сказал, что со мной все в порядке. И сказал, что пока останусь здесь. Мне так лучше. Не могу находиться с ней рядом! Не знаю почему, но не могу! Когда нахожусь не дома, скучаю, хочу быть с ней рядом, обнимать, целовать. Но только переступаю порог дома – все, задыхаюсь. Еще не успеваю подумать, а с языка уже слетают какие-то грубости. Причем я даже себе отчета не отдаю в том, что делаю. Вот сейчас ты меня расспрашивала о том, что произошло, а я тебе сказал, что не помню. И не соврал! Что, как и почему я ей говорил – действительно ушло из моей памяти. Я очнулся уже только здесь, в этой квартире. Понял, что сделал что-то нехорошее. Но не несут меня ноги обратно!

– Вадим… – пораженно произнесла Инга. – То, что с тобой происходит, очень похоже на чужое вмешательство…

– Только вот не надо опять за свои штучки. Еще скажи, что меня приворотили-отворотили! – скривил он губы в усмешке.

– И скажу! Не надо смеяться! Мы постоянно с тобой спорим по этому поводу – ты мне якобы не веришь, хотя в душе признаешь мою правоту, потом еще раз убеждаешься в том, что я не преувеличивала и не сказки рассказывала, извиняешься и… опять продолжаешь не верить и посмеиваться надо мной. Когда же это прекратится, Вадим? Не утруждай себя ответом: вопрос – риторический.

Он, как она и просила, промолчал, лишь протянул ей бокал, на треть наполненный янтарной жидкостью.

– Ни лимона, ни шоколада нет. Извини.

– Обойдусь, – обронила Инга, принимая бокал и делая из него маленький глоток. Помолчала, обдумывая пришедшую на ум мысль о чужом вмешательстве в жизнь брата и его жены. Не исключено! Надо бы дома проверить – разложить карты хотя бы. Может быть, Лариса не так уж и не права была, предположив, что Вадим ушел от нее по вине другой женщины. Не влюбившись, нет. Но на брата могла положить глаз какая-нибудь девушка: парень он симпатичный, обаятельный, к тому же с престижной работой и довольно обеспеченный. Вадим мог показаться какой-нибудь охотнице за чужими мужьями лакомой добычей. И девушка, ничуть не смущаясь аморальностью своего поступка и совершенно не думая о последствиях, отправилась к какой-нибудь бабке или ворожейке, сулящей в газетных объявлениях «стопроцентный приворот». Инга в своей практике не раз встречалась с подобными ситуациями.

Если все дело в этом, то она может справиться – опыт снятия чужих приворотов у нее был. Нужно только убедиться в том, что это на самом деле так.

– О чем призадумалась, сестричка? – с легким смешком окликнул ее Вадим. – Думаешь, кто бы мог меня приворожить?

– Попал в точку. А если серьезно, не крутится ли около тебя какая-нибудь дамочка с навязчивыми или, наоборот, ненавязчивыми заигрываниями?

– Боже мой, Инга, неужели мы говорим серьезно? – вскинул он брови. – Но если тебе так хочется думать, то, боюсь, не смогу ни подтвердить, ни опровергнуть твою теорию, потому что в последнее время я был так загружен работой и занят семьей, что даже по сторонам оглянуться не было времени.

– Потому твое поведение и кажется мне очень странным и дает повод думать о привороте. Я ведь знаю, как ты любишь Ларису и сына, как ты все свободное время стараешься провести с семьей.

– Так-то оно так, Инга, но меня не могут приворожить, потому что мы с Ларкой связаны тем самым Единением, – напомнил он ей о давней истории со старинными амулетами, призванными объединять пары неразрушимой любовной магией.

– В том-то и дело, что тогда мы Единение разрушили… Вы с Ларой защищены лишь своей любовью, чистой, без примесей посторонней магии. Да еще вашу семью оберегает моя защита, которую я поставила на обручальные кольца. Помнишь, перед вашей свадьбой я попросила тебя принести мне ваши кольца? Я заговорила их, чтобы никто и ничто не могло нарушить равновесие в вашей семье.

– Помню. Ты говорила об этом. Сказала, что заговорены они не каждое по отдельности, а вместе.

– Да, это сильная защита, но работает она на полную мощь лишь в том случае, если вы будете постоянно носить кольца. Не снимать их… – пояснила Инга и осеклась. Уставившись на правую руку брата, все еще забинтованную, она быстро спросила: – Вадим, когда ты поранился? В пятницу?